Перенос и эффекты переноса. Явление переноса в психологии
Эффект переноса в психологии и в жизни.
В когнитивной психологии при анализе моделей поведения личности часто встречается понятие явления переноса (или проекции), это известный психологический эффект, заключающийся в сознательном, или иногда в бессознательном переносе ранее пережитых, или же, переживаемых в настоящее время чувств, эмоций, собственных мыслей, принадлежащих одному человеку, на другого. Встречаются также и проекции собственных поступков, приписываемые индивидуумом другому лицу. Это одна из возможных и наиболее привычных человеку порочащих его форм иллюзий, также это самая обычная для многих реакция психологической защиты. Как может выглядеть перенос собственного поступка: например, муж, будучи неверным своей жене, с искренней яростью и абсолютной уверенностью может начать сам обвинять свою супругу в изменах. Или должностное лицо, совершив неудачную махинацию на рабочем месте, непременно найдет пути сделать виновным нижестоящего сотрудника и не просто «сделать», а именно подвести всё так, что он, как начальник, вроде бы даже и ни причем, мало того - в полном удивлении от происходящего… То есть, человек полностью верит в свои проекции. И еще пример, скорее всего, знакомый многим: «Я не виновата, это он соблазнил меня», - слова какой-нибудь офисной секретарши (менеджера), приложившей все усилия заполучить своего шефа…
Феномен переноса может быть выражен не только в переносе собственных эмоций, чувств, либо мыслей (когда идет эффект домысливания за партнера, или собеседника), но также, это явление может быть (чаще всего так и бывает), проявлено и в переносе конкретного действия: Часто бывает так, когда человек, испытавший что-либо негативное, деструктивное, болезненное, пытается сделать так, чтобы кто-то из его приближенных испытал тоже самое. Это явление, как поведенческий фактор, хорошо прослеживается уже с детского возраста, когда, например, родители, справедливо за что-либо ругая своего ребенка, попутно шлепают его по мягкому месту, ребенок обижается, затем понимая, что не сможет дать сдачи, обижается еще сильнее, нервная система сигнализирует о должном выходе эмоций, и затем, он со злостью пинает ногой младшего брата, или свою маленькую собачку, либо, если таковых нет, то какую-нибудь мягкую игрушку, к примеру, плюшевого мишку. То есть, индивидуум, сбрасывая свою агрессию, переносит своё желаемое действие на более доступный к этому объект. Взрослый же человек, проявляя этот эффект, может действовать намного более изощренно и даже неявно. Это называется месть...
Явление переноса довольно часто встречается в повседневной жизни в межличностном общении. Например, перенос, выражаемый в завуалированных, или даже в откровенных пожеланиях. Как часто от собеседника, и даже порою от близких нам людей (а это, тем более, бывает очень неприятно), мы можем слышать фразы: «когда-нибудь тебя жизнь так тряханёт, что мало не покажется…», или «когда будешь на моем месте..», или «когда с тобой тоже самое случится, вспомнишь меня..», «когда ты состаришься, и у тебя будет то-то и то-то.., вот тогда мы посмотрим на тебя…», итд. Люди не справляются со своими личными переживаниями и с собственным характером: человеческая натура в подавляющем большинстве случаев мелка и мстительна. Редко кто обращает все проекции на себя и заглядывает в своё нутро, ища причины там… Многие очень успешно умеют срывать свою накопленную злость, негативизм, внутреннюю неудовлетворённость жизнью на других людях. Даже, казалось бы, близкие люди, возможно что и неосознанно, но все же, своими словами-утверждениями намеревают что–то плохое своим же ближним. Какова основа подобных прогнозов? Конечно же, это желание переноса - я же это испытал, и ты теперь побудь на моем месте: «мужики все изменяют, так что не обольщайся, что твой тебе будет верен» - может «в сердцах» сказать одна подруга другой; «не думай, что ты там кому-то нужен, на своей работе: сократят при первой же возможности, вот увидишь», - так может прозвучать словесная «солидарность» сокращенного компаньона; «раз у твоей матери седина ранняя, у тебя, скорее всего тоже также будет» - может сострадательно «обнадежить» кто-то из родственников … Впрочем, совсем не обязательно, чтобы проекции прозвучали вслух: чаще всего они обитают в невысказанных мыслях людей. И как они были бы внутренне удовлетворены, если бы их пожелания сбылись… Есть ли противоядие к таким установкам ближних? Есть: для начала знать о них, а затем, понимая всю субъективность этих суждений, не пропускать эти зёрна в собственную реальность, ну и высший пилотаж - просто быть для подобных пророчеств прозрачным как воздух, что практически означает уметь не принимать по отношению к себе никакой посланный деструктив. В таких случаях помогает осознание того, что «я сам во многом ответственен за своё здоровье, за личную и социальную жизнь, а потому, всё, что я могу делать – я делаю…»
Если проецирующему человеку напрямую попытаться указать на его поведение, то при всех попытках достучаться до сознания подобных людей, обычно, такие старания оказываются тщетны. Реакция, как правило, будет шаблонно-обратной: озлобленность, или даже агрессия, причем, эти же люди вполне могут обвинить в ненависти и агрессии именно вас, и что самое удивительное – начать желать вам научиться «любить людей»... Налицо снова эффект переноса… Поэтому, на попытки изменить чье-либо восприятие лучше не тратить своё время и силы... Такие люди не понимают, или упорно не хотят понимать, что выпущенная мыслеформа, не найдя пристанища непременно вернется к своему хозяину, к тому, кто ее испустил. Так люди учатся познавать причины и следствия, правда от следствий они очень страдают и еще больше озлобляются, а истинных причин упорно не хотят видеть, ведь для этого требуется трезвый взгляд на самого себя. Мало того, многое по отношению к собственной персоне воспринимается, как несправедливое, в то время как самому себе в отношении других людей допускаются большие скидки…
Суть эффекта переноса проста: эмоции, чувства, действия, переносятся с реального объекта на его заместитель…
По поляризации проявления перенос бывает:
С отрицательным проявлением: например, маленькая девочка, регулярно наблюдавшая сцены угнётенной домашней обстановки (психологическое насилие, брань, скверное отношение отца к матери, итд) решает, что «все мужчины должно быть такие…» (кроме этого примера – в эту же категорию подходят все примеры разобранные выше).
Нейтральное значение переноса: мужчина выбирает себе женщину, чем-то напоминающую ему его мать.., или женщина стремиться найти мужа, с которым бы можно было ощущать себя в полной безопасности (проекция на мужчину с архетипа отца). Или женщина, у которой первый мужчина, к которому она испытала «серьёзные чувства» был с определённым набором внешних качеств, то всех последующих партнёров она может подсознательно выбирать примерно таких же…Впрочем, тот же самый стереотип может проявиться и у мужчин. Данные примеры говорят о проецировании неких образов на других людей.
В некоторых (но редких) случаях перенос может сыграть очень положительную роль, высвечивая лучшие качества человека: так например, когда мужчина (особенно когда он потерял родителей, или с родителями не ладятся отношения) переносит всю свою заботу и любовь на свою женщину…, или жена – на мужа…, или одинокий человек на котёнка (собаку)… Но это единственный вариант положительного значения явления переноса.
Иногда перенос может олицетворять связь времён: так взрослый мужчина по-прежнему может любить своих «солдатиков», стоящих у него на полке, и пока никто не видит – даже поигрывать в них. Или женщина, имеющая потребность покупать себе кукол (хотя бы просто для коллекции). Либо это может быть перенос какой-либо привычки или поведенческой особенности из времен детства (например привычка показательно надувать губки, чтобы вызвать у близких жалость, или более эмоционально выразить свою обиду). Последний пример говорит о том, что перенос используется в манипулятивных целях.
Перенос также бывает и в фантазийных формах: например, свои сексуальные фантазии после просмотра специфического фильма, кто-либо из партнёров переносит на реального человека в сексуальной близости, даже если тот этого не хочет…
Противоположный перенос данному примеру: идеализация: когда личность, имея какие-то свои представления, идеалы, или даже кумира с определенным набором особенностей, переносит эти образы на своего партнера по жизни, считая, что последний обязательно должен соответствовать этим образам…
Таким образом, реакции переноса не всегда бессознательны. Напротив, чаще всего они осознаются. Почти все люди тем, или иным способом выражают свои индивидуальные реакции переноса. Как правило, такие особенности (рассматриваем отрицательные аспекты явления переноса) очень стойкие и побороть их человеку довольно трудно. Многие люди используют перенос в качестве самозащиты, самоутверждения, или в качестве некой хитрости, позволяющей успешно сманипулировать ситуацию. Перенос имеет мотив: желание удовлетворения. По сути, это замкнутый круг: человек лелеет свои слабости. Забавно то, что по принципу подобия, слабый человек (и имеющий определённый уровень развития) притягивает в свою жизнь таких же слабых духом людей, примерно того же уровня развития сознания… Иногда такие люди могут быть похожи друг на друга своими качествами, иногда они совсем разные, но в данном случае не важно, что характерологические индивидуальности в социальных связках могут сильно разниться: важно то, что один человек, снимая с себя ответственность, проецируя и перенося что-либо (говорим здесь о негативных эффектах переноса) на другого, как правило натыкается на точно такую же реакцию со стороны своего спутника (собеседника, компаньона, знакомого, итд). Это явление называется контр-переносом… Наталкиваясь на контр-перенос с психикой индивидуума происходит следующее: Первая реакция обычно – временное отупение умственной деятельности, затем приходит понимание того, что желаемое не получилось, и следует вторая попытка, третья… Со стороны другого лица – всё тоже самое… Далее люди обвиняют друг друга в непонимании, происходят ссоры с нарастающими реакциями агрессии с обоих сторон. Вот почему говорят, что в некотором роде, люди являются зеркалами друг друга. И так будет до тех пор, пока это не надоест обоим, или пока одна из взаимодействующих сторон не скажет себе «стоп!» и не начнет задумываться над вопросом: «почему в моей жизни так происходит?, может быть в том, что произошло есть и доля моей вины…», ибо без тщательного анализа ситуации никакого продуктивного изменения не произойдёт. Взросление сознания личности начинается с объективности суждения о себе…
Некоторые психологи считают, что явление переноса – это своего рода сопротивление. Но чему сопротивляется личность? Если в некоторых случаях перенос очень хорошо помогает избавиться от чувства вины, то да… В таком случае, это сопротивление своей совести. И всё же, точнее будет сказать, что перенос – это невыросшее сознание, застревание на определенном уровне, где кроме самозащиты это может быть и форма созданной (удобной) иллюзии, и сознательная модель манипуляции… Отношения, базирующиеся на переносах (кроме того единственного правильного переноса, который выше был приведён в пример), всегда лишены истинности, постоянства (хотя они могут быть долгими, но они не прочны в своих связках), сплоченности и продуктивности. Скорее они действуют угнетающим фактором на психику, нежели помогают обрести двум людям чувство семьи. Такие отношения для каждого из партнёров служат великолепным уроком и показывают, что счастья, гармонии, а также ощущения, что «у меня есть «тыл», «отдушина», «смысл в жизни» никогда не постичь, пока каждый из пары будет практиковать этот эффект (основываться на эффекте переноса). И пока человек не осознает наличие этого фактора в самом себе, он будет наступать на одни и те же «грабли».
Конечно, эффект переноса больше всего демонстрируют амбициозные люди, также невротики и люди, склонные к различным авантюрам, однако если быть по отношению к себе честным, то каждый человек, в той или иной степени и не единожды в своей жизни, применял перенос. Весь вопрос лишь в том, насколько мы сами честны перед самим собой и как четко мы слышим свою совесть. Человеческий эгоизм устроен так, что он склонен к самооправданию, в тоже время он зорко следит за проявлениями окружающего мира по отношению к нему самому. Поэтому, пока так будет устроено общество, то можно говорить, что мир людей иллюзией порожден и в иллюзии пребывает. А от того верна народная мудрость: Хочешь изменить мир – начни с себя.
Перенос чувств, эмоций и ощущений – это одно из самых интересных понятий в психологии, которое вот уже много лет подряд изучаются самыми известными представителями данной науки, прежде всего сторонниками психоанализа.
Под переносом в психоанализе принято понимать процесс, во время которого одна личность проецирует свои переживания и чувства на другого человека. Первым этот феномен стал изучать . Эта идея пришла ему в голову после того, как один из коллег великого психолога рассказал ему интересный случай.
Однажды он вел сеанс, после которого пациентка неожиданно бросилась в его объятия. Психотерапевт сделал вывод, что он весьма сексуален и привлекателен как мужчина. Фрейд проанализировал со свойственной ему скрупулезностью данную ситуацию и пришел к выводу, что пациентка, лежа на кушетке, воспринимала голос аналитика со стороны.
В процессе беседы в ее подсознании воскресли давно пережитые ею впечатления, восстановились эмоциональные переживания. При этом голос аналитика мог напомнить ей голос другого мужчины – например, отца, и те чувства, которые возникли во время сеанса психотерапии, были адресованы именно отцу, а спроецировала она их на своего терапевта.
Сущность понятия
Итак, в психологии перенос – это проекция чувств с человека, к которому они испытываются, на личность, выступающую заместителем. В качестве заместителя обычно выступает очень важный человек из прошлой жизни, а то отношение, которое у нас было к нему, проецируется на человека, с которым мы общаемся в реальности.
Эффект разрядки широко используется в стране восходящего солнца, когда сотрудники избивают куклу, изображающую их начальника. Но это отнюдь нельзя назвать переносом. Последнее явление гораздо глубже и тоже включает перемещение чувств, но совсем другого рода.
Человек в процессе перемещения никогда не осознает того, что он испытывает чувства не к этому объекту, а к личности из прошлого. Чаще всего такой важной фигурой выступает кто-то значимый из раннего детства, обычно родители.
В дальнейшем, на протяжении жизни, порой возникает проекция на «подходящий» объект, причем последний вовсе не догадывается о том, что ему предназначена такая роль. Стоит подчеркнуть, что в будущее могут переноситься не только положительные, но и отрицательные чувства – главное, что они раньше были очень значимыми.
Жизнь
Можно привести такой пример переноса. У сына была гиперопекающая мать, поэтому будущую жену он станет искать с такими же качествами – заботливую, любящую и безгранично преданную. В своем поиске он может дойти до того, что будет стараться разглядеть авторитарные черты даже у тех женщин, которые ими вовсе не обладают.
Получается, что отношения раз за разом будут терпеть фиаско. Но самое главное, что происходит это все неосознанно, а потому процессом этим человек никак не может управлять. Мы не в силах понять, что приписываем другой личности не ее реальное поведение, а свои личные фантазии, которые зачастую никак не соотносятся с реальной действительностью.
Дело в том, что человеческая психика является ленивой и работает по инерции, а потому ей гораздо проще навешивать ярлыки или применять уже существующие шаблоны, нежели тратить силы на то, чтобы прорабатывать отношения с самого начала. И правда, на шаблонные действия уходит гораздо меньше энергии, а подсознание не обладает такими категориями, как прошлое, настоящее и будущее.
Люди в реальности не виноваты, что на них навешиваются эмоции из прошлого, но зачастую от этого страдают, и тому существует масса примеров. Допустим, женщина в отношениях с супругом стремится воссоздать ситуацию, которая когда-то была в ее взаимоотношениях с папой. Здесь будет два варианта развития событий:
- Муж подыгрывает, и тогда разлада может не произойти.
- Супруг не играет уготованной ему роли, и происходит диссонанс.
Второй вариант происходит гораздо чаще, ведь никто из супругов не осознает реального положения дел. Женщина не ведает о том, что она переносит свое прошлое на мужа, а он в свою очередь не догадывается, что должен ей подыграть. Если образ из прошлого совпадает с реальной ситуацией, то ничего плохого не произойдет, а если наоборот, то супруги будут жить, так сказать, в разных мирах.
Психоанализ
Психологический перенос – весьма сильный фактор во взаимоотношениях людей, именно поэтому он широко применяется в психоанализе для изучения пациентов. Терапевт предлагает клиенту выстроить отношения с ним по обычному для него образцу, чтобы тот переносил все свои эмоции на психолога.
Вторым этапом идет проживание важного момента заново и исправление его там, в далеком прошлом. Если давнюю проблему удается благополучно разрешить, то эмоциональный блок, который развился на ее фоне, сам по себе разрушается, и уже не будет необходимости раз за разом «перетаскивать» былые эмоции в настоящее.
Контрперенос
Говоря о переносе в психотерапии, нельзя обойти вниманием противоположный ему термин – контрперенос, хотя это понятие на сегодняшний день исследовано еще не вполне исчерпывающе.
С другой стороны, контрперенос можно рассматривать как нежелание психолога смотреть на себя со стороны и открывать в себе какие-то новые грани в процессе сеанса психотерапии со своим клиентом. Получается порой так, что в результате этого психотерапевт начинает испытывать к пациенту необоснованную враждебность, которая зарождается на подсознательном уровне.
По большому счету, все проявления контрпереноса можно разделить на три большие группы: гиперзабота о пациенте, тревожная реакция из-за клиента и враждебность по отношению к нему. С первыми двумя дело обстоит не так уж и страшно, а вот если в процессе консультирования проявляется контрперенос третьего вида, то аналитику зачастую самому требуется психологическая помощь, а все сеансы для клиента могут оказаться абсолютно бесполезными. Автор: Елена Рагозина
«Перенос» буквально означает перенесение или перемещение чего-либо куда-либо. В психотерапевтическом значении «перенос» представляет собой перенесение во взаимоотношения с консультантом:
Своего жизненного опыта (в том числе опыта общения, моделей поведения, привычек и т.п.),
Реакций в связи с теми ассоциациями, которые вызывает личность консультанта,
Своих мыслей и ожиданий от консультанта и всего консультативного процесса (положительных и отрицательных).
Взгляды Фрейда на перенос
Зигмунду Фрейду принадлежит честь называться первооткрывателем феномена переноса в психоанализе. Исходя из своего практического опыта, Фрейд пришел к выводу, что неудовлетворенные или вытесненные желания, существовавшие в прошлом, имеют тенденцию переноситься на новый объект, а именно на аналитика. Со временем, Фрейд заключил, что в явлении переноса есть много положительных сторон, облегчающих лечебный процесс. . Перенос возвращает к жизни вытесненные детские желания и переживания и тем самым позволяет подойти к ядру невроза.
Продолжая изучать феномен переноса, Фрейд все больше утверждался во мнении, что перенос необходим для успешного психоаналитического лечения. Психоанализ не помогал пациентам, у которых не мог сформироваться перенос. Реакции переноса были характерны для неврозов, относящихся к конверсионной истерии, фобиям и неврозу навязчивых состояний. Эти три формы невроза подвергались психоаналитическому лечению, поэтому Фрейд их назвал неврозами, создающими перенос.
С другой стороны, ему казалось, что перенос препятствует быстрому излечению; в процессе анализа первичный невроз трансформировался в новый тип невроза, названный им неврозом переноса. Иными словами, пациент привязывался к аналитику, и эта зависимость мешала ему брать на себя ответственность за свои поступки. Вместе с тем излечение невроза означало окончание зависимости от аналитика, поэтому такое нежелание пациента свидетельствовало о бессознательном отказе от лечения невроза. Таким образом, перенос оказывал сопротивление лечебному процессу.
А скрытые за переносом мотивы казались Фрейду совершенно ясными. Исполнение просьб и желаний, ожидаемое пациентом от аналитика, в действительности является повторением ущемленных потребностей и конфликтов, характерных для раннего детства. В отношении к аналитику у пациента повторяется и оживает любовь, ненависть, агрессия и фрустрация, которые он испытал, будучи ребенком, по отношению к своим родителям. Поэтому интерпретация поведения и фантазий переноса показывает пациенту, что его любовь или ненависть к аналитику не являются реальными или базовыми, что его чувства возникли не сегодня, в процессе анализа, а повторяют его переживания в прошлом, в основном - переживания раннего детства.
Фрейдом была создана ясная, логически построенная теория переноса: переживания раннего детства переносятся на аналитика, а чувства и эмоции, которые появляются в процессе анализа, представляют собой повторение чувств и эмоций, впервые возникших в детском возрасте. Одновременно мы приобретаем метод работы с переносом: интерпретацию мотиваций с целью превращение повторений в воспоминания. В этом случае важное значение имеет принцип абстиненции, запрещающий аналитику любое проявление эмоций. Метод лечения логически вытекает из теории Фрейда о структуре психики и наличия феномена переноса.
Для понимания явления переноса необходимо рассмотреть два открытия Фрейда, которые легли в основу открытия явления переноса.
1. Теория шаблонов. С раннего детства люди устанавливают определенные стереотипы, или шаблоны (паттерны), под которые подгоняется восприятие других людей, ожиданий и собственных реакций. Опыт предыдущих отношений часто становится своеобразным «прокрустовым ложем», и все будущие отношения, а в особенности самые важные, подгоняются под установившийся стереотип.
2. Вынужденное повторение. У людей есть потребность создавать повторяющиеся проигрыши ситуаций и отношений, которые были особенно затруднительными или проблематичными в ранние годы жизни. На первый взгляд, все выглядит так, как если бы человек пытался снова и снова организовать счастливый конец какой-нибудь предшествующей ситуации, которая когда-то закончилась неудачно. Но это ему снова и снова не удается. Фрейд считал, что боль, причиненная первоначальной ситуацией, фиксируется и заставляет человека периодически приводить себя к бессознательной попытке понять, что же происходит и почему получается именно так.
Необходимо заметить, что, хотя личность, находящаяся в тисках вынужденного повторения, и выглядит ищущей удачного завершения, если человек не осознал, чем подталкиваются его выборы, действия и поступки, он будет приходить только к неудачным разрешениям ситуаций, так как только такая программа, или схема развития отношений, была когда-то заложена в бессознательное, и если она не корректируется вполне сознательно, она будет работать с удивительным постоянством.
Люди, начинающие работу с консультантом, оказываются под влиянием обеих описанных тенденций, поскольку консультанту придается важное значение в разрешении жизненных проблем.
Этим неосознаваемым реакциям в отношениях клиента с консультантом З.Фрейд присвоил название перенос. А.Фрейд выделяет два вида переносов: перенос импульсов либидо и перенос защит.
Перенос импульсов либидо проявляется в терапевтических отношениях во влюбленности, в ожидании только хорошего, в тяге к терапевту.
Перенос защит - это воспроизведение защитной враждебности, подозрений и неприятия консультанта. На самом деле, защиты призваны лишь закрыть от консультанта и, самое главное, от самого клиента высокую значимость для последнего их психотерапевтических взаимоотношений.
Итак, перенос - это реакция защиты и с этой точки зрения имеет характерные черты.
1. Перенос - это бессознательный процесс. Хотя чувства клиента по отношению к консультанту могут быть и вполне сознательными, но сам факт, что они привнесены из других, более ранних отношений, не осознается.
2. Перенос - это ошибочная реакция. Перенос всегда ошибочен в том смысле, что клиент всегда приписывает консультанту черты, свойственные другим людям и в других обстоятельствах.
3. Перенос бывает положительным и отрицательным. Необходимо учитывать, что понятия положительного и отрицательного переноса не имеют никакого отношения к его полезности или бесполезности. Положительный и отрицательный перенос - это лишь общий эмоциональный настрой клиента по отношению к консультанту.
При положительном переносе клиент склонен видеть в консультанте человека, более сильного и любящего, чем тот есть на самом деле. Такой клиент склонен к зависимости.
Отрицательный перенос основывается на отвержении и враждебности. Если в процессе консультирования обстановка не меняется, то консультирование становится невозможным.
Взгляды Юнга
Последовательная, основанная исключительно на причинно-следственных связях теория Фрейда казалась Юнгу очень узкой и односторонней. Юнг считал, что Фрейд упустил из вида два важных фактора.
Во-первых, Фрейд интересовался только причиной переноса. Юнг считал, что перенос - это вполне нормальное явление для любых отношений между людьми, а потому отношение переноса часто, хотя и не всегда, проявляется в процессе анализа. Тогда перенос должен иметь не только причину, но и цель. Юнга заинтересовал вопрос, каково значение явления переноса.
Во-вторых, Фрейд считал, что в отношении переноса повторяются вытесненные детские переживания. Это должно означать, что он включает в себя только материал индивидуальной человеческой жизни, содержание личного бессознательного. Но в таком глубоком и широко распространенном явлении, как перенос, следует ожидать проявление архетипического содержания коллективного бессознательного.
Становится понятно, что если при переносе всплывает бессознательное архетипическое содержание, то скрытые в переносе мотивации не могут считаться только повторением ситуаций из личной жизни. Перенос действительно является формой проекции. Понятие «перенос» мы используем как технический термин для обозначения отношений, существующих между аналитиком и пациентом. Согласно Юнгу, можно говорить о наличии проекции, если содержание субъективных интрапсихических переживаний проявляется во внешней реальности по отношению к другим людям или объектам. Это означает, что мы не осознаем это содержание как некую часть нашей психической структуры.
Совершенно ясно, что наблюдение за тем, какое именно содержание проецируется, дает аналитику возможность определить, в какой области для пациента необходимо усилить степень осознания. Содержание проекций включает не только повторения, обусловленные вытесненным материалом. В проекции может проявиться впервые новое, творческое, но ещё не осознанное содержание психики. Таким образом, за особенностью оттенков, форм и содержания, проявляющихся при переносе, часто скрывается внутренний процесс самореализации, который Юнг назвал индивидуационным процессом.
Перено́с (или Трансфе́р от англ. transference ) - психологический феномен, заключающийся в бессознательном переносе ранее пережитых (особенно в детстве) чувств и отношений, проявлявшихся к одному лицу, совсем на другое лицо. Например, на психотерапевта в ходе психотерапии . Был замечен и описан Зигмундом Фрейдом , показавшим его первостепенную важность для понимания клиента (пациента) в процессе психоанализа . Контрпереносом в свою очередь называется перенос, возникающий у терапевта на клиента. Считается, что правильная интерпретация контрпереноса также важна для понимания происходящего в ходе психоаналитического процесса .
Поскольку процесс переноса большей частью является бессознательным, пациент не воспринимает различные источники переноса и связанных с ним фантазий, установок и чувств (таких, как любовь, ненависть и гнев). Феномен переноса проявляется неожиданно для субъекта и может вызывать состояние дистресса. Исходными фигурами, с которых переносятся такие эмоциональные паттерны, чаще всего являются родители, но нередко в качестве источников переноса выступают братья и сестры, бабушки и дедушки, учителя, врачи, а также герои из детства.
Перенос представляет собой форму объектных отношений и, как любые объектные отношения, он воспроизводит первые детские привязанности и имеет универсальный характер. Помимо аналитической ситуации перенос может проявляться в самых разных условиях: при других формах психотерапии, при лечении соматических заболеваний, в школе, на работе и в социальном взаимодействии. Тем не менее наиболее отчетливо и интенсивно перенос проявляется в процессе психоанализа .
Перенос - понятие динамическое; в процессе анализа он меняется, а потому аналитик может репрезентировать разных людей из прошлого пациента.
Не все реакции на аналитика являются переносом. Некоторые из них возникают в ответ на его установки или актуальное поведение.
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
✪ Защитный механизм проекция
✪ О проекции в психологии (избегание ответственности)
✪ Верить ли гаданиям? Как найти свое предназначение? отвечает психолог
Субтитры
История
Лакан говорит о переносе на знание: анализант обращается к аналитику, предполагая, что тот знает что-то о нём и может ответить на его запрос; он переносит на аналитика некоторое знание о себе. Поэтому в центре переноса для Лакана стоит «предположительно знающий субъект». Таковым же является и само бессознательное , поскольку мы можем лишь предполагать нечто на его счёт, но это знание будет ни чем иным, как эффектом переноса. В семинаре 1964 года Лакан говорит о развитии переноса уже не на личность, а на «присутствие аналитика». Именно это «присутствие», эффект сопричастности с Другим, в котором и аналитик, и анализант занимают свою долю, и является отправным пунктом как для переноса, так и для проработки сопротивления .
Невроз переноса
Невроз переноса - специфический симптом, возникающий в процессе психоаналитического лечения и характеризующийся вовлечением личности психоаналитика в симптом анализанта . Изначально невроз переноса рассматривался Фрейдом как препятствие для психоанализа и классифицировался им как вид сопротивления, но позднее он приходит к выводу, что невроз переноса является важнейшим терапевтическим механизмом, а его развитие - не помеха, а обязательный этап и условие успешного психоаналитического лечения.
Виды переноса
Перенос может быть:
Перенос и терапевтический альянс
Перенос - автоматическое, бессознательное воспроизведение переживаний - отличается от рабочего или терапевтического альянса, представляющего собой сознательное взаимодействие между аналитиком и пациентом. В таком альянсе пациент идентифицируется с целями и методами аналитической терапии и понимает необходимость генетического инсайта. Желание пациента сотрудничать дополняется стремлением аналитика (концептуализируемым как его рабочее Я) помочь ему достигнуть инсайта, понимания и сознательного контроля. Такой альянс предполагает терапевтическое расщепление Я пациента: одна часть Я отщепляется и наблюдает за частью, которая переживает. Прочный терапевтический альянс часто является необходимым условием продолжения анализа в период выраженного негативного переноса.
Примечания
Литература
- Боназия Э. Сексуальное контрперенесение = The countertransference: erotic, erotised and perverse. - 2008.
- Гринсон Р. Р. Техника и практика психоанализа = The Technique and Practice of Psychoanalysis. - М. : Когито-Центр, . - 478 с. - (Университетское образование). - 3000 экз. - ISBN 5-89353-088-8 .
- Зембинский З. Перенос и контр-перенос в гештальт-терапии . - 1999.
- Лакан Ж. Семинары. Книга 1: Работы Фрейда по технике психоанализа (1953/54). - М. : Логос, 1998. - 432 с. - ISBN 5-7333-0477-4 .
- Лакан Ж. Семинары. Книга 2: «Я» в теории Фрейда и технике психоанализа (1954/55). - М. : Логос, 1999. - 520 с. -
Контрперенос
Контрпереносные реакции оказывают огромное влияние на процесс психотерапии. В целом эта тема исследована очень мало и все еще плохо понята, так что читатель будет вынужден удовлетвориться лишь набором различных дефиниций и конкурирующих друг с другом попыток прояснить ситуацию (Baum, 1969-1979).
Зингер (Singer, 1970) указывал на то, что контрперенос, похоже, проявляется тогда, «когда терапевт испытывает чувство тревоги при работе с пациентом, когда он боится переживания и мыслей, вызванных терапевтической работой и когда его желание избежать тревоги и ее психодинамические корни вынуждают его к принятию защитных установок». Эти защитные установки влияют в свою очередь на подлинное психотерапевтическое понимание пациента. Де Вальд (De Wald, 1976) рассматривает психоаналитический процесс как новую модель межличностных отношений. Контрперенос, когда реакции аналитика копируют реакции пациента и превалирует повторение, а не новый опыт, ведет к деструкции.
В более широком смысле контрперенос лучше всего может быть понят как проявление нежелания терапевта узнать или усвоить что-то новое о самом себе. Это может быть и отражением склонности не обращать внимания на определенные грани самого себя и оставлять нерешенными внутренние психологические проблемы. Подобные мощные контрсилы порой вызывают у терапевта достаточно враждебное отношение к пациенту. Такая враждебность, явная или скрытая, проявляется в ошибочных действиях или оценках, иррациональной «дружелюбности» или столь же иррациональных неприязни или гневе. Мак-Лафлин (McLaughlin, 1981) вообще предлагает исключить термин «контрперенос», предполагающий определенное превосходство аналитика и представляющий дело так, будто аналитик при «столкновении» с пациентом находится в «мудрой» позиции. Вместо этого он предлагает термин «перенос аналитика», чтобы подчеркнуть ответственность, разделяемую двумя участниками.
Бреннер (Brenner, 1985) также считает, что нет необходимости в термине «контрперенос», поскольку имеется в виду просто перенос аналитика в аналитической ситуации. Он рассматривает желание видеть других страждущими или испытывающими сексуальные трудности как типичное инфантильное желание, которое, как и все другие отклонения, усиливается, если работать психоаналитиком. Набор компромиссных образований, позволяющий аналитику быть «собственно аналитиком», включает и эти желания, и защиты от них, что и обеспечивает нормальное аналитическое функционирование; если в силу определенных обстоятельств такой баланс нарушается, то аналитику нужно помочь, или продолжение его работы станет затруднительным.
Всякий, кто работал с начинающими терапевтами, может привести большое число примеров, подтверждающих сильные контрпереносные реакции, и самое важное в супервизорской работе – помочь начинающему терапевту осознать свои контрпереносные реакции. Все реакции контрпереноса, по Зингеру, могут быть грубо разбиты на три категории (Singer, 1970):
реакции иррациональной «доброты» и «заботы»,
реакции иррациональной враждебности по отношению к пациенту,
тревожные реакции терапевта из-за пациента.
Все эти реакции могут проявляться как в обычной жизни, так и в снах или фантазиях терапевта.
Возможно, наиболее детальным было исследование контрпереноса, предпринятое Ракером (Racker, 1968), который пошел дальше, чем кто-либо, в попытке понять глубокие инфантильные и возможные невротические корни контрпереноса. Существует, однако, большое поле для дискуссий по этим вопросам, особенно вследствие того, что сам Ракер стремился объяснить это явление при помощи очень противоречивых представлений, используя теорию Кляйн. Хант и Иссачароф (Hunt & Issacharoff, 1977) дали обзор взглядов Ракера в своей работе. Ракер указывает, что значение, приписываемое контрпереносу, и его важность зависят от тех двух негативных последствий, к которым он может привести. Непосредственными результатами контрпереноса является то, что он может: 1) нарушить или исказить восприятие бессознательных процессов пациента терапевтом и 2) не повлиять на способность терапевта воспринимать происходящее, но нарушить его способность к интерпретации.
Так, например, манера поведения, тон голоса, форма интерпретаций и даже стиль отношения к пациенту могут испытывать сильное влияние контрпереноса. И когда пациент жалуется на тон, манеры или голос терапевта, это не всегда проявление только его переноса по отношению к терапевту. Это может отражать и восприятие пациентом контрпереносных проблем терапевта, поскольку, как напоминает Арлоу (Arlow, 1985), «в той же степени, в какой мы наблюдаем и исследуем пациентов, и они наблюдают и исследуют нас. Они наблюдают наши реакции, часто для того, чтобы определить, как им спровоцировать одобрение своих инфантильных стремлений».
Очевидно, что для успешной психотерапии совершенно необходимо понимание контрпереноса. Я не давал еще достаточно точного определения контрпереноса; существуют, как я уже говорил, значительные разногласия по поводу этого термина. Обычно контрперенос определяют двумя разными способами либо одним, но более общим (Greenson, 1978). Самое узкое определение сводится к тому, что это просто множество переносных реакций терапевта (в форме фантазий, чувств, мыслей или действий) на переносные реакции и проявления невроза переноса пациента. Формальное психоаналитическое определение, используемое сегодня, относит сюда переносные реакции терапевта (включая, конечно, значимых людей из детства терапевта) на любые проявления личности пациента, в том числе и на его перенос (Reich, 1973).
Наиболее общее определение контрпереноса охватывает общие реакции терапевта, как переносные, так и реалистичные, на все аспекты переноса пациента и на его личность в целом. Кернберг (Kernberg, 1975) указывал, что раннее проявление тотальных контрпереносных реакций в интенсивной – и обычно негативной – форме является типичным при лечении пограничных (borderline) пациентов. Яркий пример такого типа – описанный у Мальтсбергера и Бьюи (Maltsberger & Buie, 1974) случай, который может развиться при лечении пограничных, психотических или суицидальных пациентов. Надельсон (Nadelson, 1977) также рассматривает глубокое влияние, оказываемое на терапевтов «яростью пограничных» («borderline rage»). Таким образом, подобный тотальный контрперенос чаще развивается в ответ на мощный архаичный перенос, хотя Винникотт (Winnicott, 1958) считал, что определенная «ненависть» в латентной форе присутствует в любом контрпереносе и с любыми пациентами; особой проблемой и «значительным напряжением» для аналитика это становится в случае «более психотических пациентов». Чедьяк (Chediak, 1979) предпочитает, однако, называть это «контрреакциями», а не контрпереносом.
Перенос присутствует во всех сколько-нибудь близких человеческих отношениях. Природа подобного переноса при психотерапии зависит от личности психотерапевта, его прошлого опыта и различных характеристик пациента, как физических, так и психологических, независимо от того, представляются ли они терапевту частью переноса пациента или же особенностями его личности.
Исключительно важно осознавать наличие контрпереноса, так как, будучи непроанализированным, он проявится и послужит барьером на пути понимания и интерпретации. И наоборот, выяснение того, какие именно качества, особенности пациента вызывают контрперенос, ведет к более глубокому пониманию пациента. Идеальным, таким образом, является осознание терапевтом своих реакций на реальные аспекты личности пациента и осознание своих переносных реакций на те или иные его качества, составляющие контрперенос.
Целью этого процесса не является ни выражение, ни разделение с пациентом контрпереносных проблем, но определение тех аспектов его личности, которые приводят к переносу, и более глубокое их понимание. Абсолютно глупо обвинять пациента в наших контрпереносных проблемах, особенно в тех их деталях, которые связаны с переносными реакциями. Это просто эксплуатация пациента, и тут требуется скорее личная терапия для аналитика.
Гораздо важнее осознание того, как проявляет себя контрперенос и что с этим можно сделать. Перед тем как мы перейдем к более детальному рассмотрению этого, следует заметить, что Ракер и другие авторы проводят различие между «контрпереносной структурой», «неврозом контрпереноса» и «контрпереносным расстройством характера». Контрпереносная структура – это согласованное и относительно постоянное образование, включающее чувства, фантазии и способы реагирования, которое развивается у терапевта в ответ на перенос и на личность пациента в течение длительного периода терапии. Тауэр (Tower, 1956) написал очень хорошую работу по контрпереносной структуре и ее важнейшей роли в процессе исцеления при психотерапии.
Невроз контрпереноса (Greenson, 1978) начинается тогда, когда пациент становится для терапевта более важным, чем кто-либо еще в его жизни. За исключением некоторых определенных ситуаций, в частности, психотерапии шизофреников (Searles, 1965), невроз контрпереноса почти всегда патологичен и может быть очень опасен. Ракер интерпретирует невроз контрпереноса в основном как эдипов феномен, однако этот вопрос остается все еще спорным. По моим собственным наблюдениям, такая реакция происходит из-за нарушения функций эго у терапевта, но это может случиться вследствие многих причин. Например, Арлоу (Arlow, 1985) называет типичные ситуации, которые провоцируют или ускоряют контрперенос:
фиксированная идентификация с пациентом вследствие соответствия бессознательных желаний и фантазий;
фантазии и желания аналитика вызваны фантазиями и желаниями пациента (например, желание пациента быть спасенным и желание аналитика спасать);
аналитическое окружение (setting), представляющее заманчивые возможности для поощрения нарциссических нужд аналитика.
Так же, как мы проводили различие между неврозом и характерологическими расстройствами пациентов и соответствующими им формами переносов, мы различаем контрпереносные неврозы и контрпереносные характерологические расстройства, хотя такое различие и редко проводится в литературе. Контрпереносное характерологическое расстройство коренится в характере терапевта; оно в чем-то аналогично расстройствам характера у пациента. Так, расстройства характера будут включать определенные формы поведения и общее личностное отношение к пациенту, позволяя предположить, что пациент напоминает какую-то значимую личность из прошлого терапевта, вызывая схожие паттерны поведения. Иногда это довольно трудно заметить, однако вопрос очень важен и заслуживает самого пристального внимания. Многие неудачи в ходе психотерапии имеют в своей основе бессознательные контрпереносные характерологические расстройства.
Неспособность понять определенного рода материал, который касается личных проблем терапевта.
Депрессивные и тяжелые чувства в ходе и после сеансов с определенным пациентом.
Небрежность в отношении определенных соглашений с пациентом, опоздания, пропуски назначенных часов без особых причин и так далее.
Постоянная сонливость терапевта во время сеансов или даже засыпание.
Чрезмерное или недостаточное внимание к финансовым соглашениям с пациентом или то же самое – в отношении времени и места встреч.
Повторение невротических или беспричинных аффектов по отношению к пациенту.
Позволение или поощрение раскрепощения или зажатия.
Попытки вызвать у коллег или пациентов впечатление важности данного пациента.
Культивирование зависимости, привязанности пациента или восхваление его.
Садистическое или без необходимости резкое отношение к пациенту, проявляемое терапевтом, или же обратное этому.
Чувство, что пациент может сильно повлиять на репутацию или престиж терапевта и страх все это потерять.
Споры с пациентом или утрата контроля и негативные чувства, если пациент что-то доказывает или спорит.
Обнаружение своей неспособности найти оптимальный уровень тревожности для успешного ведения процесса терапии и метания между двумя крайностями – от чрезмерной тревоги пациента до потери им мотивации, утраты интереса, скуки.
Попытки помочь пациенту в его проблемах вне рамок сессии.
Вовлеченность в финансовые дела пациента, или соглашения с ним на личном или социальном уровне, или постоянное стремление снискать его расположение, всячески рационализируя свои усилия найти расположение именно у него.
Неожиданные уменьшения или рост интереса к определенным клиническим случаям.
Сны о данном пациенте.
Слишком сильная озабоченность в свободное время пациентом и его проблемами.
Компульсивная тенденция продолжить с пациентом работу над определенными проблемами.
Подобная компульсивная тенденция – продолжать работу над определенными проблемами – не всегда свидетельствует о неослабном внимании к каким-то конкретным интерпретациям. Такое продолжение работы может, конечно, включать и контрперенос, но также и некоторые другие, более тонкие импульсы к ее продолжению, которые мы часто наблюдаем при контрпереносных проблемах, – попытки вынудить пациента к регрессивному переносу. Некоторые терапевты-новички, например, чувствуют, что пациент должен развить невроз переноса при интенсивной терапии, и они пытаются вынудить его к этому при помощи различных маневров. Эта проблема подробно обсуждалась Де Вальдом (De Wald, 1964). Такое «принуждение» к образованию переноса всегда рассматривалось как контрпереносная проблема терапевта.
После того как терапевт установил особую структуру и ход работы с пациентом, ему следует тщательно проверять любые возможные отклонения от такой структуры, так как они могут быть связаны с контрпереносом (Langs, 1979). Сюда же входит и решение использовать дополнительные психофармакологические препараты или другие формы лечения.
Что мы делаем, когда возникает серьезный контрперенос? Ясно, что разница между терапевтом-новичком и опытным терапевтом заключается не в том, что у новичка много контрпереносных реакций, а у опытного терапевта их нет совсем. Действительно, у опытного терапевта, прошедшего серьезную и длительную личную психотерапию и психоанализ, будут не столь сильные и менее неуправляемые переносные реакции, чем у новичка, который зачастую и не осознает своих проблем. Однако даже самый зрелый и «пролеченный» аналитик проявляет те или иные контрпереносные реакции на протяжении своей работы с пациентом (Reich, 1973). Контрпереносная структура, как мы ее определили выше, всегда присутствует в продолжительной интенсивной терапии.
Различие между новичком и опытным терапевтом состоит в том, что последний постоянно изучает свои контрпереносы и их структуру, пытаясь понять, когда они возникают, ведет постоянный самоанализ, старается контролировать свои контрпереносы в том смысле, что не позволяет контрпереносным чувствам влиять на ход анализа и удерживает подобные реакции «на расстоянии» или даже использует их для улучшения процесса психотерапии.
Если терапевт осознает свои стойкие контрпереносные установки, он может компенсировать их путем сознательного решения и контроля. Де Вальд (De Wald, 1964) пишет, что «необходимо подчеркнуть готовность терапевта принять наличие контрпереноса без особого чувства вины или стыда, а также его честность и самооценку при попытках обнаружить и понять такие реакции. Как и пациент в ходе лечения, терапевт должен затем попытаться использовать свое новое понимание или осознание этих реакций и изменить их и свое поведение в текущей ситуации. До тех пор пока терапевт не будет в состоянии смотреть в лицо психологической правде о себе, трудно представить, что он может ответить на нужды и запросы пациента».
В своих попытках идентифицировать контрперенос терапевт должен равняться на те же самые стандарты честной и откровенной самооценки, которые он предлагает пациенту. Если проблема контрпереноса достаточно серьезна, терапевт может использовать по меньшей мере три альтернативы. Первая и самая простая состоит в том, чтобы воздержаться от терапевтического вмешательства и работы хотя бы на короткий промежуток времени и полностью проработать контрпереносные проблемы путем самоанализа. Общее правило в этом случае – если терапевт испытывает тревогу в отношении пациента или в связи с ним, то не давать интерпретаций и не вести в это время терапевтическую работе, поскольку они, вне всякого сомнения, будут направлены лишь на уменьшение своей собственной тревоги. Когда у терапевта есть сильные нерешенные конфликты, особенно если они соприкасаются с основными проблемами пациента, это может вызвать серьезные контрпереносные трудности и искажения.
Если терапевт испытывает хронические проблемы с данным пациентом, наступает момент, когда ему следует поискать для себя помощи. Предполагается, что терапевт прошел уже свой личный анализ и, следовательно, должен осознанно и тщательно осуществлять самоисследование, прорабатывая проблемы, с которыми сталкивается. Однако если этого не происходит, то ему следует обратиться за помощью к коллегам. Мой личный опыт говорит о том, что консультации с другими аналитиками исключительно полезны и важны при работе с контрпереносом. Множество личностных нарушений, суицидов, сексуальных проблем, неудач и тупиков психотерапии можно было бы предотвратить, если бы терапевт обладал смелостью проконсультироваться с уважаемым им коллегой в тот момент, когда он осознал наличие тех или иных контрпереносных реакций. Я настаиваю на двух максимах в поведении с пациентами, которые можно было бы назвать «категорическим императивом» психотерапии. Они могут служить способом проверки наличия контрпереноса: никогда не будьте эксплуататором или мстителем для своих пациентов; ведите себя так, как будто пациент – гость в вашем доме, которого вы представляете своей жене.
Если консультация не помогла, остается третий, наиболее серьезный способ работы с сильным контрпереносом: терапевт может вновь пройти личную психотерапию или психоанализ. Эта терапия, по моему мнению, должна проводиться не тем, что в первый раз, психотерапевтом, и если в первом случае это была психотерапия, то очень полезен психоанализ.
Есть один странный аспект контрпереноса, не так часто обсуждаемый в литературе и имеющий тенденцию развиваться скрытым и сублимированным способом. Даже если терапевт был достаточно хорошо проанализирован ранее, существует вероятность того, что определенные неявные контрпереносные чувства или поведение могут проникнуть в психотерапию «нелегально». При появлении у терапевта хотя бы смутного или мимолетного подозрения относительно наличия контрпереносных проблем, ему следует обратиться к опытным коллегам. Проявившиеся в представлении данного случая элементы контрпереноса могут быть проанализированы. Как только на них будет сосредоточено внимание, они скорее всего очень быстро превратятся в силу, способствующую психотерапии. Я наблюдал множество случаев, когда знаменитая максима Бенджамина Франклина из «Дневника бедного Ричарда», если ей следовали, предотвращала различные неприятности в психотерапии: «Если не хочешь, чтобы об этом узнали, не делай этого». То есть не ведите себя с пациентом при психотерапии так, чтобы вам потом стало неудобно, если бы об этом узнали коллеги или широкая общественность. Это можно назвать третьим важным императивом, который служит для предотвращения действия контрпереноса в психотерапии.
Контрперенос не следует считать исключительно негативным явлением. Он становится таковым и начинает отрицательно влиять на ход терапии только в случае, если распознан и обработан некорректно. Целью терапии терапевта является не устранение любой возможности появления контрпереноса, но скорее обучение терапевта тому, как осознавать свои реакции и зрело с ними обращаться.
Иногда эти реакции, если изучить их достаточно объективно, могут привести к более глубокому пониманию пациента и дать о нем дополнительную информацию. Если терапевт замечает свои реакции и анализирует их, то он может осознать, какие именно из действий или слов пациента продуцируют контрперенос. До этого терапевт мог и не осознавать многого из того, что сообщал или пытался сообщить ему пациент. Вместо того чтобы слушать, он мог реагировать, – например, страданием от контрпереносной реакции (Chessick, 1985b). В этом смысле контрперенос, так же как и перенос, нередко воспринимается как сопротивление воспоминанию или вскрытию проблемы. Анализ контрпереноса в психотерапии приносит нам больше знания и понимания того материала, который до этого терапевтом не воспринимался.
Кохут (Kohut, 1971) описывал типичный контрпереносный ответ на зеркальный и идеализированный переносы, проявляющиеся при нарциссических расстройствах личности (а также при других доэдиповых расстройствах или у пациентов, которые регрессировали к таким переносам). Типичный контрперенос на перенос идеализированного Я-объекта идет через мобилизацию архаического грандиозного Собственного Я терапевта, приводящую к проявлению защитных «укреплений» пациента в виде различных вариантов идеализации. Типичные контрпереносные реакции на зеркальный перенос – скука, утрата интереса к пациенту, невнимательность, раздражение, сарказм и склонность отчитать пациента за собственный контрэксгибиционизм или же попытки вести терапию при помощи увещеваний, убеждения и тому подобного.
Гюнтер (Gunther, 1976), используя подход психологии Собственного Я, объяснял феномены контрпереноса как стремление терапевта сохранить нарциссическое равновесие, что особенно опасно в случае доэдиповых проблем из-за архаических по природе требований пациента. Эта интересная концепция может также помочь нам понять контрпереносные фантазии и «неэтичное» поведение части терапевтов с нарциссическими нарушениями личности. Судя по моему супервизорскому опыту, нарциссическое неравновесие – наиболее общий генератор контрпереносов, хотя с позиции супервизора и невозможно оценить, являются ли эти проблемы защитами от глубоких нерешенных инфантильных конфликтов или нет.
Каждый терапевт должен познакомиться с замечательной работой Габбарда (Gabbard, 1982) о «точке выхода» как пациента, так и терапевта. Исходящие от терапевта эти завершающие комментарии по поводу того, как пациент выходит их дверей кабинета, часто могут выявить «уснувший» контрперенос и поэтому должны тщательно анализироваться. Такие «точки выхода» могут иметь несколько возможных значений, когда они переживаются пациентом. Например, пациент может обнаружить свое истинное Я или свои чувства (в отличие от уступчивого и ложного состояния в начале сеанса). Или же такой момент выхода может представлять собой попытку заглянуть «за ограду» к терапевту и получить персональную информацию о нем. Это может быть и «крик о помощи» («Я погибну без вас»), какая-то характерная защита, компенсация или месть за нарциссическую травму, нанесенную во время сеанса.
Вольф (Wolf, 1985) подчеркивал регрессию обоих – и пациента, и терапевта – в ходе психоаналитического лечения, а также наличие защит против такой регрессии. Аналитик регрессирует вследствие необходимости особенно напрягать внимание по сравнению с обычным уровнем, а также из-за процедур, ограничивающих нормальное самовыражение терапевта. Это может приводит к состоянию тревоги у аналитика с последующими контрпереносными защитами против нарциссического неравновесия. Но это может иметь и благоприятные последствия, включая 1) сильную мотивацию оставаться эмпатически «созвучным» пациенту и 2) некоторую его идеализацию. Последняя переживается пациентом как подтверждение нереализованного потенциала и как стимул для его проявления. Контрперенос, таким образом, не обязательно является патологией – он может стать в ходе лечения и позитивной силой, ведущей, когда он проработан, к большей согласованности Собственного Я пациента и аналитика. «В аналитическом процессе два участника – они оба, так сказать, подвергаются анализу» (Wolf, 1985, p. 282).
Взаимодействие переноса пациента и контрпереносной структуры аналитика это, вероятно, один из основных и наиболее важных факторов психоаналитической психотерапии. Как пишет Ракер (Racker, 1968, p.180) «Борьба с сопротивлением ради выздоровления пациента приобретает некоторое сходство с известной борьбой библейского патриарха Иакова с ангелом. Она безрезультатно продолжалась целую ночь, а потом Иаков сказал: «Я не отпущу тебя, пока не осчастливишь». Ангелу ничего не оставалось, как выполнить эту просьбу. Возможно, и мы, подобно Иакову, завершим нашу борьбу хромыми, но если будем бороться так же мужественно, как он, мы окажемся внутренне не менее счастливы как заслужившие это; и наши пациенты тоже».
Выражаясь менее поэтично, такая борьба параллельно проходит через весь процесс психотерапии и у терапевта, и у пациента. У пациента это борьба между силами сопротивления и его врожденными биологическими и психологическими силами, направленными на восстановление здоровья и преодоление невротического конфликта. У терапевта это борьба, возникающая в силу его личностных особенностей и переноса пациента. Борьба идет между желанием понять и интерпретировать перенос, с одной стороны, и тенденцией к неверному толкованию контрпереноса – с другой. Пациент должен пытаться справиться с сопротивлением путем внутренних психологических усилий; терапевт – систематически борясь с силами контрпереноса за понимание и корректное лечение пациента.
Эти совместно протекающие баталии и играют главную роль при определении исхода терапии. Они также объясняют часто повторяемую терапевтами фразу: «В ходе любого лечения терапевт учится у пациента». Терапевт расширяет свои границы понимания человека, становится более зрелым и достигает большей интегрированности эго. И наоборот, непроанализированный в течение длительного времени опыт может привести к тому, что Уайл, (Wile, 1972) называл «терапевтическим упадком духа», к иррациональному пессимизму, не зависящему от реальных успехов в работе и личной жизни. Все это подталкивает к преждевременным завершениям терапии или даже к уходу из профессии, вызывает повышенный интерес к оригинальным новомодным техникам или столь же иррациональный оптимизм и переоценку собственных возможностей. Быть может, худшим вариантом этого является такое состояние, когда, «утратив чувство целей и задач того, что он делает, терапевт начинает предлагать пациенту компенсаторное успокоение и утешение» (Wile, 1972, p.52).