Тюльпаномания - первый экономический кризис. Тюльпановый кризис Тюльпановый кризис причины

Тюльпаномания (англ. tulip mania или tulipomania) - бурный период в истории Голландии, когда цены на луковицы тюльпанов достигли невероятной величины, особенно это относится к 1634-37 годы).

Выращиванием цветочных луковиц в этой стране стали заниматься еще 400 лет назад - в конце XVI в. Именно тогда в Нидерланды были завезены луковицы тюльпанов, прошедшие сложный путь из Турции через многие страны Европы. За короткое время голландцам удалось вывести около тысячи разновидностей этого цветка по форме и цвету. Тюльпанами засадили обширные пространства, и энтузиасты начали экспериментировать, разводя разнообразные сорта этого цветка, которые очень дорого ценились. За редкие разновидности платили порой огромные деньги.

Спекуляция луковицами тюльпанов в Голландии во второй половине 30-х годов XVII в. достигла поистине степени безумства, когда за луковицу тюльпана редкой новой окраски закладывали дом. Так за некоторые новые сорта можно было купить дома и даже целые имения. Ради какой-нибудь особо редкой луковицы люди продавали свое имущество, отдавали гектары земли, целые имения и состояния, некоторые даже шли на убийство и предательство. Сейчас в это трудно поверить, но в те времена вокруг тюльпана бушевали настоящие страсти. В стране началась настоящая “тюльпанная лихорадка”, погубившая не одного любителя (так разорился известный голландский пейзажист Ян ван Гойен).

Тюльпаномания приобрела вид спекуляции бумагами. Долговые обязательства переходили из рук в руки до тех пор, пока не вмешалось правительство и раж поутих. Правительство Нидерландов издало декрет, обязывающий обеспечивать все долговые обязательства луковицами. Рынок рухнул, тюльпаномания прекратилась, но любовь к тюльпанам осталась.

Александр Дюма в романе "Черный тюльпан" описал интриги, связанные с выведением тюльпана черного цвета. Он был, наверное, прав в утверждении, что голландцы дошли буквально до обожествления этого цветка и проделали с ним то, "чего никогда ни один натуралист не осмеливался сделать из опасения вызвать ревность у самого Бога".

Натюрморты XVII века - лишь самый яркий, триумфальный момент в длительной истории изображения цветов в искусстве. Сохранившиеся до наших дней альбомы тех времен содержат от нескольких десятков до двух сотен рисунков. Садоводы, занимавшиеся разведением цветов и выведением редких видов, заказывали рисованные цветочные каталоги, чтобы покупатели могли видеть, что вырастет из оплаченной ими луковицы. Это особенно актуально было в период спекуляции тюльпанами - пресловутой тюльпаномании.

В искусстве же эти обстоятельства отозвались тем, что тюльпаны есть практически в каждом букете, написанном в первые сорок лет XVII столетия, и больше всего сохранилось альбомов именно с этими цветами. Одна из таких книг - “Тюльпановая книга” Якоба Маррела (1642) - содержит лист с ценами на тюльпаны в 1635-1637 гг., в самый разгар тюльпаномании.

За луковку сорта "Адмирал Лифкен" просили 4400 голландских флоринов, "Семпер Август" была еще дороже - 5500 флоринов. Чтобы понять, много это или мало, нужно присмотреться к формату цен на, так сказать, обычные товары. А цены были таковы: хорошо откормленная свинья - 30 флоринов, бочка пива емкостью в 1144 литра - 8 флоринов, мужской костюм - 80 флоринов, кровать со всеми постельными принадлежностями - 100 флоринов.

Это было какое-то повальное безумие. За луковку помянутого сорта "Семпер Август" один спекулянт предложил четыре с лишним гектара земли. За другую уплатили 4600 флоринов, плюс новая карета, плюс пара лошадей, плюс полный комплект упряжи.

Неприятность случилась с одним заезжим англичанином-ботаником, который в теплице одного богача увидел любопытную луковицу и, не подумав о последствиях, разрезал на кусочки с научными целями. Бедолагу потащили к судье, где он узнал, что ненароком изничтожил "Адмирала Ван дер Эйка" рыночной ценой четыре тысячи флоринов. Жертву научного любопытства держали в тюрьме до тех пор, пока он не возместил ущерба…

Словом, цены взлетели до заоблачных пределов, спекуляции достигли наивысшего накала, превеликое множество народу, забыв обо всех прочих занятиях, занимались обычной биржевой игрой: играли то на повышение, то на понижение, когда цены падали, покупали задешево, когда цены росли - продавали задорого. Почему-то всем казалось, что так будет длиться вечно - или, по крайней мере, на их век хватит.

Но через несколько лет пирамида с грохотом и треском обрушилась. Поскольку огромные цены на примитивные луковицы, из которых произрастали, в принципе, самые обычные цветы, не имели никакой связи с реальной экономикой… Это был самый настоящий крах. Масса народу разорилась окончательно и бесповоротно - в первую очередь те, кто отдал в уплату за луковицы вполне реальные ценности: дома и землю, лошадей и товары.

Народ решительно отказался платить прежние цены по заключенным перед самым кризисом контрактам на продажу. Продавцы кинулись уже не к правительству, а в суд. Судьи опять-таки развели руками и заявили: подобные договоры "носят спекулятивный характер", а значит, любые долги по ним незаконны, и юстиция вмешиваться не собирается… Те, кто получил реальный доход в звонкой монете или материальных ценностях, как легко догадаться, остались в выигрыше. Зато многочисленные обладатели луковок разорились начисто. Экономика Голландии угодила в состояние глубокого шока, от которого более-менее оправилась лишь много лет спустя…

В работе по истории луковичных растений почти всегда упоминается тюльпаномания, охватившая Голландию в 17 веке. Но сама история луковичных началась значительно раньше. Сколько существует человек, столько он использует луковичные растения, хотя не всегда знал об этом. Луковичные растения издавна служили для людей источником пищи, религиозными символами и знаками королевской власти. Но с незапамятных времен их стали ценить еще и за красоту.

Тюльпаномания - это классический пример биржевого пузыря и последовавшего за ним краха со всеми вытекающими последствиями. Нельзя сказать что тюльпановый кризис был первым кризисом в истории. Кризисы были и в древних цивилизациях, но тюльпановый кризис в Голландии был порожден спекуляцией, а не чередой неурожаев, например. История тюльпаномании такова.

В первой половине 17 века в Голландию из Турции были завезены тюльпаны. Первые цветы тюльпанов не отличались особой красотой, тем не менее эксперименты по разведению тюльпанов дали результат и число сортов резко возросло. Тюльпанами засевались большие площади, их популярность росла. Росли и цены на тюльпаны. За пару-тройку луковец некоторых сортов жители Голландии были готовы отдать целые состояния.

Постепенно все больше и больше людей стало включаться в торговлю тюльпанами. Имущество голландцы продавали дешево и покупали дорогие луковицы тюльпанов. Впрочем, в то время понятия "дорого" и "дешево" было иным. Отдельные спекулянты делали состояние за пару сделок с тюльпанами. Видя это, огромное число людей начало покупать и продавать тюльпаны.
Физически тюльпанов не хватало и люди начали торговать фьючерсами и опционами на будущие луковицы тюльпанов. То есть, еще не выросшие тюльпаны покупались и продавались людьми. При возросшем дефиците цены бурно росли.

Крах произошел очень быстро. В феврале 1637 года цены начали резко падать. Люди стали избавляться от луковиц и к концу 1637 года луковицу тюльпана можно было купить менее чем за один процент от ее прежней цены.

Последствия были печальными - практически все кто участвовал в спекуляции потеряли если не все, то почти все. Единственный положительный момент в этой истории это то, что Голландия сейчас остается главным производителем тюльпанов (наверное жалко было выбрасывать обесценившиеся луковицы, решили разводить и продавать другим).

Какой вывод можно сделать из данной истории? Давайте посмотрим на ипотечный кризис в США в 2007 году . Общих черт между недвижимостью и историей с тюльпанами (которой почти 400 лет!) больше чем может показаться на первый взгляд. Итак, тезисы:

1. Тюльпаны и американские домики - очень милые вещи для глаза, и те и те являлись желанными если не для всего населения, то по крайней мере для большей его части;
2. Цены на недвижимость и на тюльпаны начали постепенно расти, а затем начался настоящий бум, который подогревался разными "историями успеха";
3. Спрос был в обоих случаях преимущественно спекулятивным, т.е мало кто собирался владеть активом, будь то луковица или дом;
4. Самый важный момент - реальный товар перестал быть объектом спекуляций. Произошла так называемая "секьюритизация", т.е. обязательства поставить тюльпаны и платить ипотеку за дом были представлены в виде ценных бумаг (от английского security - ценная бумага). Вот эти ценные бумаги и стали предметом спекуляций и как результат - краха. Важный момент - почти никто не мог предположить что цена на лежащий в их основе актив, т.е. тюльпаны и недвижимость могут когда нибудь пойти вниз. Эта вера и превратила "восоконадежные" активы в "токсичные".
5. И еще одна особенность - пострадала целая экономика и иностранные "инвесторы". Только в случае с недвижимостью свою роль сыграла глобализация, поэтому и последствия нынешнего кризиса более тяжелые, чем 400 лет назад.

Вывод: то что сейчас происходит с мировой экономикой - это последствия еще одной тюльпаномании, только масштабы ее побольше.

Клусиус буквально заразил голландцев своим увлечением тюльпанами. В стране началось помешательство, полное безумие, названное позже историками «тюльпаномания». За 20 с лишним лет голландцам удалось вырастить десятки сортов тюльпанов.
В 1625 году луковица редкого сорта тюльпана уже могла стоить 2000 золотых флоринов. Торговля ими была организована на биржах Амстердама, Роттердама, Харлема и Лейдена. Объем тюльпановой биржи достиг астрономической суммы в 40 миллионов флоринов.
К 1635 году цена поднялась до 5500 золотых за луковицу, а к началу 1637 года цены на тюльпаны выросли в 25 раз. Одну луковицу давали в качестве приданого невесте, три стоили столько же, сколько хороший дом, а всего лишь одна луковица сорта Тюлип брассери отдавалась за процветающую пивоварню. Продавцы луковиц зарабатывали огромные деньги. Все разговоры и сделки вращались вокруг единственного предмета – луковиц.
К примеру, луковица красного тюльпана с белыми прожилками стоила 10 000 флоринов, а Рембрандту за его картину «Ночной дозор» заплатили 1800, что его весьма порадовало.

Задокументированным рекордом была сделка в 100 000 флоринов за 40 тюльпановых луковиц. Чтобы привлечь людей небогатых, продавцы начали брать небольшие авансы наличными, а в залог остальной суммы шло имущество покупателя. Например, стоимость луковицы тюльпана Viceroy составляла "2 лоуда (2,25 кубометра) пшеницы, 4 лоуда ржи, 4 жирные коровы, 8 жирных свиней, 12 жирных овец, 2 меха вина, 4 бочки пива, 2 бочки масла, 1000 фунтов сыра, кровать, шкаф с одеждой и серебряный кубок" - всего добра на 2500 флоринов. Художник Ян ван Гойен за десять луковиц заплатил гаагскому бургомистру аванс в 1900 флоринов, в залог остальной суммы предложил картину Соломона ван Руйсдаля, а также обязался написать собственную.

Тюльпановая лихорадка породила легенды. Одна из них - про то, как портовый босяк, увидев входящий в гавань корабль, бросился в контору его владельца. Купец, обрадованный известием о возвращении долгожданного судна, выбрал из бочки самую жирную сельдь и наградил ею оборванца. А тот, увидев на конторке луковицу, похожую на очищенный репчатый лук, решил, что селедка - это хорошо, но селедка с луком еще лучше, сунул луковицу в карман и отбыл в неизвестном направлении. Через несколько минут купец хватился луковицы тюльпана Semper Augustus ("Вечный август"), за которую заплатил 3000 флоринов. Когда босяка нашли, он уже доедал селедку с "луком". Бедняга загремел в тюрьму за хищение частной собственности в особо крупных размерах.
Другой апокриф - о том, как харлемские торговцы тюльпанами прослышали о гаагском сапожнике, которому удалось вывести черный тюльпан. Депутация из Харлема навестила сапожника и купила у него все луковицы черного тюльпана за 1500 флоринов. После чего прямо на глазах у тюльпановода - любителя харлемцы бросились яростно топтать луковицы и успокоились, только превратив их в кашицу. Они боялись, что невиданный черный тюльпан подорвет их хорошо налаженный бизнес. А сапожник не вынес варварства, слег и умер.

Предыстория и начало бума

Одним из иностранцев, заинтригованных тюльпанами, был Охир Гилэн де Бузбек, австрийский посол в Турции (1555-1562). Он привез несколько луковиц из Константинополя в Вену, где их посадили в садах Фердинанда I, императора из династии Габсбургов. Там тюльпаны расцвели под опытным наблюдением Шарля де Леклюза, французского ботаника, более известного под своим латинским именем Карл Клузиус.

Вскоре слава Клузиуса привлекла внимание Лейденского университета в Нидерландах, и его уговорили стать куратором университетского ботанического сада. В октябре 1593 года, с «тайным запасом луковиц тюльпанов», Клузиус приехал в Лейден . Несколько месяцев спустя, весной 1594 года, новый сад Клузиуса стал местом самого первого тюльпана, зацветшего в Нидерландах.

За 20 с лишним лет голландцам удалось вырастить десятки сортов тюльпанов.

Расцвет торговли

Обвал цен

Примечания

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Тюльпаномания" в других словарях:

- (от тюльпан и греч. mania страсть). Чрезмерная любовь к тюльпанам, которая в XVII ст. развилась до того в Голландии, что за луковицу платили по 13000 гульденов, пока, наконец, не был издан закон против такого рода сумасбродства. Словарь… … Словарь иностранных слов русского языка

См. Тюльпан …

Финансы Публичные финансы: Международные финансы Государственный бюджет Местный бюджет Частные финансы: Корпоративные финансы Финансы домохозяйств Финансовые рынки: Рынок денег Валютный рынок Фондовый рынок Срочный рынок Финансовые инструмен … Википедия

- (теория). Под Т. разумеют промысловую деятельность, имеющую целью преодолевать препятствия, разделяющие производителей и потребителей во времени и пространстве. Это определение (Ван дер Боргт) шире общепринятого, по которому Т. заключается в… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

- (Tulipa), род многолетних трав сем. лилейных. Стебель выс. 6 50 см, с 2 3 (5) листьями и 1 (реже несколькими) ярким цветком. Размножаются семенами. Ок. 100 видов, в умеренном поясе Евразии (гл. обр. в Ср. Азии). В СССР ок. 80 видов, в Ср. Азии,… … Биологический энциклопедический словарь

В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете … Википедия

Горы пустых контейнеров – вот что бросается в глаза, когда приезжаешь в Роттердам, один из крупнейших мировых портов. Хотя год назад все было иначе – работы здесь было, как говорится, непочатый край. Громкие звонки мирового кризиса раздались в Нидерландах раньше, чем в других странах Евросоюза, и правительству пришлось первым принимать решения, которые соседям только предстояли. В результате своевременно принятых мер вице-премьер и министр финансов Ваутер Бос стал чуть ли не национальным героем. Помогла и природная экономность голландцев.

Из стеклянного кафе «Евромачта» (Euromast – железобетонная башня, наподобие Останкинской) роттердамский порт виден, как на ладони. Причалы, доки, портовые бассейны, склады, промзоны тянутся вдоль проток дельты Рейна и Мааса до моря километров на сорок. Роттердам – главные морские ворота Старого континента. Без него трудно представить себе работу предприятий Рура – промышленного сердца Германии. В нем сосредоточена немалая часть индустрии самих Нидерландов (70 тыс. человек заняты в порту и его промышленных зонах). В очереди за грузом стоят автопоезда с австрийскими, польскими, эстонскими номерами.

Каждый год с «Евромачты» можно разглядеть что-то новое. Прошлой осенью началось строительство площадки «Маасфлакте-2». У моря отнимут несколько гектаров, и Роттердам сможет принимать самые большие в мире контейнеровозы. Но это случится еще нескоро. Как признал на встрече с журналистами президент – генеральный директор компании «Роттердамский порт» Ханс Смитс, из-за мирового финансово-экономического кризиса итоги второго полугодия прошлого года были неважными, и многие проекты придется отложить.

Тем не менее, выезжая из Роттердама, понимаешь, что сегодня на фоне соседних стран Нидерланды смотрятся довольно неплохо. Нет, например, массовых выступлений тех, кто потерял работу или кому это реально грозит. По данным Евростата, уровень безработицы здесь самый низкий в Евросоюзе – 4,1%. Особенно это впечатляет, если сравнивать, скажем, с Испанией (16,1%). Незанятость среди молодежи – бич Старого континента – составляет тоже примерно 5%, против 20 во Франции и 17 в среднем по ЕС.

Дело в том, что правительство Нидерландов успело вовремя сориентироваться. Едва в сентябре прошлого года обрушился крупнейший американский инвестиционный банк Lemon Brothers, вызвав тем самым цепную реакцию на мировых финансовых рынках, голландский кабинет министров объявил о государственных гарантиях на кредиты в 200 млрд. евро. По словам премьера Яна Питера Балкененде, это было нужно сделать, чтобы поддержать доверие к финансовой системе и стимулировать денежное обращение.

Нидерландам пришлось спасать системообразующий банк Fortis, который за один день 25 сентября прошлого года потерял 20% своей котировки на Амстердамской бирже. Правительство национализировало отечественные активы банка, точно так же с его бельгийским отделением поступили в . После этого резко возросла популярность вице-премьера и министра финансов Нидерландов социалиста Ваутера Боса. Правда, дотошные экономисты советуют критически читать статистику.

Один из ведущих исследователей кафедры микроэкономики Брюссельского свободного университета Николя Готель рассказал, что особенность голландской либеральной модели – существование огромной массы различных бюро найма. Они позволяют энергичным людям работать сразу в нескольких местах вплоть до 16 часов в день. Теряя часть ставок, такой «многостаночник» не попадает в статистику безработных, хотя становится беднее.

По подсчетам профессора экономики Гронингского университета Виллема Велтхойзена, каждый взрослый голландец потерял с начала кризиса 26 тыс. евро. Причем представители старшего поколения, уходящие в это нелегкое время на пенсию, понесли еще больший ущерб. Подсчеты основаны на сравнении стоимости недвижимости, активов пенсионного фонда и акций по состоянию на 1 января прошлого года к 1 марта нынешнего: разница получается в 325 млрд. евро.

На фоне исходной величины в два с лишним триллиона это не так уж и много. Средний британец, например, если считать по той же методике, потерял 50 тыс. евро. В Нидерландах меньшие потери объясняются национальными особенностями. Голландцы даже в Европе слывут экономными. Их модель потребления отвергает излишества и роскошь. «В отличие от развивающихся стран и «растущих экономик», в Голландии реакция на изменение покупательной способности проявляется слабо, люди становятся чуть осторожнее в покупках дороже 300 евро, а это только 3% обычных затрат», – отмечает профессор Велтхойзен. Кстати, в большом роттердамском магазине «Кваттро», который торгует кухнями и ванными, торговые площади сокращены примерно вдвое.